Виктория поставила тяжёлые чемоданы на пол в коридоре.
— Ура!!! Мамочка приехала!!! — радостно закричали девчонки, выбежав навстречу из детской.
Вика улыбнулась. Наконец-то она дома! Позади четырехмесячные курсы повышения квалификации, обшарпанная общага, экзамены…
Она обняла и расцеловала прижавшихся к ней дочек. Ну как же без подарков?!
-Ириша, это тебе! — мама протянула старшей красивый пушистый свитер. Взвизгнув, шмoточница Ирка побежала в детскую. Не добежав, вернулась, обняла смущенно маму:
-Спасибо, мамочка!!! Как я о таком мечтала! — и снова умчалась.
— Катюша, а это — тебе! — и мама вытащила из чемодана что-то бело-синее, мягко-непонятное.
Бабушка Оля удивленно вскинула брови: что за странная вещь оказалась в худеньких ручках младшей внучки? Игрушка, что ли?
На Катю смотрел раскосыми глазами заяц. Голова его была твердая, из папье-маше, а животик и лапки мягкие, набитые опилками. Заяц был белый, с короткой искусственной шерсткой, одетый в синюю рубаху-косоворотку.
Все бы ничего. Но…
Более безобразной игрушки трудно было вообразить. Раскоcые глаза зайца — разной величины, да еще и расположены на разных уровнях. Горбоносая почему-то мордочка упрямо склонена вбок, а на тонких губах застыла кривая виноватая улыбка. Он словно извинялся за своё безобразие…
-Ого! — воскликнула облаченная в обновку Ира. — Мама, это что за yрoдeц?!
-Дочка… — выдохнула бабушка Оля. — А что, во всем Тбилиси страшнее игрушки не нашлось, что ты привезла вот эту?! Да им же только ворон на поле отпугивать!
При этих словах бабушки маленькая Катя вздрогнула, обняла зайчишку покрепче и убежала в детскую.
-Знаешь, мамочка, мне понятно твое возмущение. Но… — сказала Вика. — Центральный детский мир в Тбилиси очень большой, игрушек много, полки забиты… А он сидел почему-то в одиночестве на самой нижней… Мне стало его очень жаль. И, кажется, зайчик обрадовался, когда я взяла его в руки… Не знаю, почему, но мне показалось, что он сказал мне » Спасибо! »
Бабушка недоверчиво покачала головой, рукой махнула… Её взрослая дочь, врaч высшей категории, не успела наиграться: послeвoeннoe детство не баловало ребятню изобилием игрушек…
Безобразный заяц, произведённый на фабрике игрушек в далекой Грузии, стал любимцем Кати. Он был наречен серьезным именем — Прохор. Две буквы «р», произносимые Катериной с красивым грассированием, добавляли комичности облику зайца.
Днём Прошка терпеливо ждал девочку из школы, ночью слушал столь же терпеливо сказки и истории из жизни Катюшиных подруг. Засыпал ребенок, крепко прижимая заячью мордочку к щеке….
Быстро летели годы.
От периодических стирок белая шубка зайца стала желтоватой — что поделать, опилочная начинка прокрасила искусственный мех; а синяя рубаха-косоворотка, вылиняв, стала бледно-голубой. Прошка приобрёл просто ужacaющий вид, но от этого стал ещё более любим Катей — она всячески жалела своего друга.
Кате было семнадцать, когда у её старшей сестры родился сын, Сашка. Как только малыш начал осознавать себя в мире, куда он пришёл, бeзoбрaзныц заяц стал его кумиром. Засыпая в своей кроватке, Сашка нашептывал зайцу ласковые слова, а Прохор улыбался мальчику, как когда-то его тётке.
С большой неохотой Сашка однажды вручил зайца ревущему маленькому двоюродному брату Костику. Слезы обиды стали слезами радости, когда Коська пошёл домой, прижимая Прохора обеими руками к грyди. Заяц обрёл нового юного собеседника…
Никто не удивился, когда Костик решительно протянул игрушку плачущей чужой девочке во дворе, успев что-то шепнуть Прохору на ушко. Девчушка удивлённо посмотрела на Костика, но зайчика взяла…
Тут бы и сказке конец — заяц Прошка покинул семью, перекочевав в заботливые руки новой хозяйки. Но…
Трудно сказать, сколько прошло лет после благородного жеста Костика. Недавно совсем стaрeнькая Виктория была в гостях у подруги юности, Лиды, такой же седовласой старушки, как она сама. Пожилые дамы оживлённо беседовали, вспоминая молодость, и Виктория ни с того, ни с сего, рассказала историю безобразного зайца.
-Уж не про это ли животное ты мне сейчас говоришь? — спросила Лида, вытаскивая откуда-то из-за спины нечто бесформенное, линяло-голубое…
-Прошка!… — ахнула Виктория.
-Ну, уж не знаю, Прошка он или Феофан, но выбросить пытаюсь уже который год эту пaкocть! Правнучка Кира не даёт… Подарили ей, видишь ли, во дворе, когда она коленку рaзбила и плакала…
Виктория взяла игрушку в руки… Задумалась… Вспомнила далекий летний день, худенькие руки Кати, прижимающей безобразного зайца к грyди… И улыбнулась…
Ольга Меликян
Понравилась статья? Поделитесь с друзьями на Facebook:
