“Любовь — это способность и готовность позволить людям, о которых вы заботитесь, быть теми, кем они выбрали для себя быть, не настаивая, чтобы они удовлетворяли вас”. ~ Уэйн Дайер ~
Когда я вышла замуж за своего бывшего, у него был потенциал стать фантастическим мужем.
Если быть честной, именно поэтому я и вышла за него замуж — думала, что в конечном итоге он сможет стать тем, кого я хочу видеть как партнера. Я не горжусь этим.
У него было много достоинств. Он был красив и креативен. Он был щедр и романтичен. Мой бывший был настоящим джентльменом. Он хорошо одевался и был более взрослым, чем все мужчины, с которыми я встречалась раньше.
Он умел быть взрослым, и я находила это дико привлекательным.
Но все же в нем была какая-то грань, которая казалась мне не совсем правильной — по крайней мере, мне. Его размашистые жесты чаще всего казались мне ненастоящими. Но попробуйте сказать своим друзьям, что вы хотите расстаться с парнем, потому что он оставил на лобовом стекле вашей машины кассету с записями, или потому что написал вам любовное стихотворение, или потому что настоял на том, чтобы уступить свое место одному из ваших друзей (мужчин).
“Ты просто не привыкла к тому, что тебя любят”, — говорили мне. И я сомневалась в себе и вместо этого сосредотачивалась на том, чтобы впустить в себя любовь.
Всего через два с небольшим месяца наших отношений он спросил моего делового знакомого, сколько денег тот зарабатывает в год.
Я чуть не умерла.
Если бы он задал этот вопрос по легкомыслию, я бы не стала делать из этого обедню, но это был не тот случай. Он задал этот вопрос, потому что считал, что это вполне разумный вопрос.
И тогда я подумала: “Нет, это не сработает. Мои границы здесь. Его границы — там. Мы не совместимы”. Я сказала ему об этом, но у него была одна миссия, и только одна: любить меня.
“Не волнуйся, — заверил он меня. — Я бы не возражал, если бы кто-то спросил, какая у меня зарплата. Но я понимаю, что тебе это неприятно, поэтому больше не буду задавать таких вопросов”.
Конечно, он так и сделал. Он продолжал действовать в своей зоне комфорта, которая находилась далеко за пределами моей. Я снова и снова выражала свой дискомфорт. Он снова и снова обещал приспособиться. И снова и снова я подавляла в себе опасения, что он не тот, кто мне нужен, и просто надеялась, что в конце концов он примет вызов, который я ему бросила.
В течение десяти лет я заставляла своего бывшего быть таким мужем, каким хотела его видеть.
Способным следовать основным социальным протоколам. Быстро соображающим и быстро схватывающим все на лету. Я хотела, чтобы он проявлял больший интерес к нашему долгосрочному финансовому благополучию, освобождал людей из своих объятий, когда они казались ему неудобными, делал свои публичные проявления привязанности менее публичными. Список продолжался.
Черт возьми, я знала, что у него есть потенциал быть и делать все вышеперечисленное и даже больше. У него был потенциал быть выдающимся партнером, но, по моему мнению, он им не был, несмотря на мои мольбы и его благонамеренные обещания.
Однажды он заявил, что не чувствует себя самим собой, когда находится в моей компании.
“Как давно ты так себя чувствуешь?” — спросил я.
“Около десяти лет”, — ответил он. Примерно на год меньше, чем вся продолжительность наших отношений.
“Когда ты это понял?” — спросила я.
“На прошлой неделе”, — объяснил он. Он стоял в парке напротив нашего пригородного дома, болтал с кучкой пригородных женщин и чувствовал себя совершенно спокойно — пока не появилась я.
Как только я присоединилась к ним, он начал чувствовать себя неловко. Как будто больше не мог быть самим собой. Мне было плохо, но я понимала его.
Как он мог чувствовать себя спокойно в моей компании, когда мне постоянно хотелось, чтобы он был кем-то другим? Очевидно, он не мог. Хотя я осознала свою роль в этой ситуации, я все еще чувствовала переполняющую меня ярость из-за него.
Почему, ох, почему он не сказал мне, куда засунуть мои ожидания?
Мы оба были виноваты.
Вскоре после этого разговора я обнаружила счет за телефон, который таинственным образом пропал. Этот счет забил последний гвоздь в наш гроб. Из него я узнала, что мой бывший ежедневно (иногда дважды в день) звонил другой женщине — воспитательнице моей дочери.
Если вы думаете, что сейчас все примет гнусный оборот, скажу вам прямо сейчас: это не одна из тех историй, когда муж бросает жену ради горячей молодой няни.
Она была замужней, посещающей церковь матерью троих детей, которая была всего на несколько лет младше меня. Хотя физическое влечение, вероятно, было одной из вещей, привлекавших его к ней, я предполагаю, что большее влечение было связано со свободой, которую она ему давала, чтобы быть самим собой.
Если бы я только понимала тогда то, что понимаю сейчас. Нельзя основывать брак на потенциале.
У моего бывшего был потенциал стать тем, кем я хотела его видеть, но желание быть самим собой оказалось сильнее. Точно так же у меня был потенциал иметь и удерживать его, к лучшему и к худшему, но мое стремление изменить его было сильнее.
Оглядываясь назад, я понимаю, что наши отношения не имели ни единого шанса. Тем не менее я ни о чем не жалею. От этих отношений не только родилась моя дочь, но и я стала мудрее благодаря этому опыту. Я поняла, что мы не можем изменить людей, которые не хотят меняться, и если мы вступаем в отношения с таким расчетом, они обязательно закончатся плохо.
Разве это неправильно — хотеть большего от тех, кого мы любим?
Нет, я так не считаю.
Нет ничего плохого в том, чтобы надеяться, что отношения, подобно хорошему вину, улучшаются с возрастом. Однако прежде чем брать на себя обязательства на всю жизнь, не должны ли мы, по крайней мере, верить, что того, что мы делаем, будет достаточно для поддержания отношений? Что человек, которому мы посвящаем себя, достаточен?
Если мы сможем начать с прочного фундамента уважения и принятия, то все остальное станет лишь глазурью на торте. Приятным дополнением, но не разрывом сделки, если ожидания не оправдались.
Вот где я ошиблась.
Я ввязалась в это не ради торта. Мне нужна была только глазурь.
